четверг, 2 октября 2014 г.

Не забудь про капусту

С некоторых пор я перестала быть откровенной даже с собой, будто боюсь осуждения или нежелательной неодобрительной оценки, будто боюсь не дотянуть, разочаровать. Опустим, кого.

Мне опротивел текст. Я ненавижу писать. Способ выражения своих эмоций по средствам текста более не кажется мне завораживающим и привлекательным, а все речевые обороты, которые виделись мне емкими и неуловимо тонкими, теперь просто навевают скуку и отрыжку. 

У мальчиков-гуманитариев чуть помладше меня такой период называется "я внебрачный сын Буковски, так что *я ебал*". Но так как я девочка, единственный выход - уйти в науку, а не в подпол к раскумаренным знатокам отходняков. 
В общем, это было немного откровений на сегодня, и я бы не сказала, что от этого стало легче. И тем более, что далось мне это легко. 
Но, пожалуй, чтобы совсем пристыдить себя перед просветленным лицом читателя этой отборной, я закончу списком дел на ближайшее время. Потому что тогда все будут знать, что именно эти дела находятся в маргинальном состоянии "подумал-замыслил-но ленишься(не решаешься)": 
1. Окончательно разобрать свои пожитки
2.  Рациональнее использовать время
3. Забрать защиту для роликов 
4. Купить телефон и письменный стол 
5. Сшить чехлы для мебели
6. Подарить открытку уже наконец
7. Позвонить маме
8. Разыскать отца
9. Начать подготавливать интервью-проект.
10. Что бы такого написать в честь круглой цифры. Купить капусты.   

вторник, 3 июня 2014 г.

Тюль

Не знаю, как много времени прошло с тех пор, как я исчезла. 

На окне весит тюль, один край которого выбился из стройного ряда карниза и некрасиво торчит. Я не могу поправить его уже полторы недели. 
Я четко осознаю, что мне все лишь нужно взять стул, подойти с ним к окну, поставить его прямо под этой псевдо перекладиной, взгромоздившись на сиденье, дотянутся до ткани и заткнуть выбившийся уголок.
Полторы недели я смотрю на краешек этого тюля, и уже начинаю придавать ему антропоморфные черты. И я точно знаю, что если начнется война, он пойдет в наступление, а мне останется лишь надеяться, что я все же умру от пули, а не от удушения. 

Я смотрю на то, что с меня стало.
И думаю, как же так получилось? И все мои внутренние переживания думают: "Да, как же так получилось?". 

Скоро перееду в другую квартиру. По крайней мере, мы с друзьями забавляем всевышнего своими планами. Но если честно, мне все едино. Что здесь, что там. 
Такое бывает, плохо только, что последнее время - слишком часто. 

У меня есть человек. Вот уже полтора года он есть в моей жизни. А я есть в его. 
Хотя на самом деле, ни у кого из нас двоих полноценно нас не существует. И живем мы в своих реалиях, своих условиях и по своим правилам.
Составив свои теории, выстроив сюжетную линию в рамках собственной канвы. Но нам не кажется, что все хорошо. Отнюдь, нет. Нам кажется, что что-то явно не так. И отсюда берет исток чувство, которое, накопившись, способно все разрушить. Поставить под вопрос, осмеять, прожевать и выплюнуть. 
И его, именно этого человека я хочу попросить о том, чтобы он перестал сомневаться.
Мои веки закрываются. 
Я сижу в немного опустевшей комнате, при свете лампы с таким освещением, о котором всегда мечтала - холодном, электрическом.
Я ухожу глубже, но без понятия - куда. 
И мне уже мало откопанной ямки для косточки, я хочу могильник.


Я никогда не уберу эту занавеску. 

суббота, 14 декабря 2013 г.

Улыбочку от одной восьмерки до другой, быстро!

Ах, ненависть, я скучала
Краеугольный камешек продуктивной деятельности
ОХ УЖ ЭТА УЛЫБКА 

 -И да, сахарные, любить себя - много легче, чем кого бы то ни было еще. 
СКАЗАЛ ПОДРОСТОК, затирая красный уголек сигареты в черную сажу пепельницы. 

-А ненавидеть кого-то еще проще, сопляк доморощенный. - на ходу поправляя рукава, проскрипел сзади мужик в клетчатой рубахе.

Этой рубашкой был
Альбер Камю. 

Обращаюсь к тебе, Селена

Обращаюсь к тебе, Селена, 
Ты поймешь и простишь меня,
Как женщина, как мать отверженная. 

Забери печаль мою, спячь,
Куда уходит свет по ночам.
Где Зевеса трон скрыт пеленою. 

Донеси мысль мою, что изреченной 
Ложью является. 
Сбереги его, куда ни шел бы он, кровь моя. 

И скажи ему, 
Ратую на обагренной ране-площади, 
Что не желала жертв, к мудрости лишь взывала.

И скажи ему: во благо все,
Что ни делается, кроме бунтов. 
Бессмысленных и беспощадных. 

А сказав, нашептав среди ночи, слова,
Что болью-нитью тянутся,
Поцелуй, Селена, юношу, 
Прекрасного и несравненного.

среда, 4 декабря 2013 г.

Эффект плацебо (не журналюгам вряд ли будет интересно)

Многообразие печатных изданий постоянно меняет свою численность, качественное и информационное наполнение и ведущих лидеров. Кто-то рынок покидает, кто-то с претензионными амбициями в него врывается, семимильными шагами возносится на вершину и так же быстро сваливается с нее.
Но есть и своего рода непоколебимые громады, периодические издания, которые читают, уважают и к авторитетному мнению которых прислушиваются. В рейтинге популярности российских газет верхние строчки держат за собой «Комсомольская правда», «Российская газета» и «КоммерсантЪ», разумеется, каждый в своем сегменте. Также, в числе первых значатся не менее известные и конкурентоспособные источники информации: «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Известия», «Метро», «Жизнь» и другие. Все они изо дня в день вещают, агитируют, призывают и растолковывают читателям, что происходит в стране, мире и общественной жизни. А главное, они формируют массовое сознание, общий облик государства и его политической направленности, могут повлиять на настроение народа и его взгляды.
Но вместе с возможностями неминуемо приходят и обязанности. На плечах титанов прессы лежит такой груз ответственности, что и не позавидуешь. На секунду вообразив себя главным редактором, к примеру, «Комсомольской правды», издания из сегмента массовых газет, становится как-то не по себе. Ведь нужно обязательно учитывать сразу десятки факторов: знать, что интересно читателю, но не идти у него на поводу; стараться быть объективным, но иметь и свое представление о складывающейся картине; находить эксклюзивный материал, который нельзя будет прочитать где-то еще; контролировать и грамотно регулировать потоки рекламы; быть всегда и везде и главное – сохранять неповторимый облик газеты.
Именно из-за несоблюдения основных правил любого печатного издания, желающего остаться на плаву, множество источников информации с треском проваливаются, так и не успев обрести всеобщее признание и известность. Причин может быть великое множество, а выхода лишь 2 – либо стремиться к получению статуса авторитетной газеты, либо «желтеть» и медленно, но верно растворяться в море таких же СМИ, страницы которых усыпаны сенсациями, как оспинами.
Оставив бульварную прессу, обратимся к анализу более серьезных представителей печатного дела. Вновь воспользуемся рейтингом популярности российских газет и разберемся, почему одни более признаны, чем другие.
В качестве примера возьмем ежедневное и всем известное печатное издание «Метро Москва». Даже не читающий газет человек хотя бы раз держал в руках его номер. Ежедневная аудитория (по данным замеров TNS Media) составляет 1 081 300 человек. [1] Что является примерно 1/12 населения столицы, а это уже немало. Следовательно, можно говорить о массовости проекта и о том, что его публикации способствуют формированию мировосприятия определенной доли населения.
Газета "Метро" — это периодическое информационное издание, распространяемое бесплатно. Всю выручку компания получает исключительно от размещения рекламы в основном информационном блоке и приложениях. Конечно, хотелось бы видеть как можно меньше пестрой пропаганды, навязывающей сотни различных товаров и услуг. Однако, во первых, такой способ является достаточно выгодным для самой газеты из-за меньшего давления со стороны государства. Во вторых, на нее можно просто не обращать внимания. А объявления о работе и сервисе иногда даже оказываются полезными.
Формат печатного листа устроен достаточно просто: верхняя половина страницы отведена под информационные сообщения и статьи, а нижняя – под рекламу. Темы и рубрики всегда разные и варьируются от политически злободневных до познавательно развлекательных. Но в целом, читатель всегда получает достаточно легкую для прочтения и восприятия информацию. Эта основная черта газеты прослеживается даже в жанровой стилистике: ведущим типом подачи материала является заметка, которая может содержать достаточно большое количество подробностей, но все равно не углубляется в детальную аналитику.
На мой взгляд, это связано с тем, что газету "Метро" в основном все читают утром, перед тяжелым трудовым днем. Сидя в переполненном вагоне или троллейбусе, находясь в офисе или учебном заведении, на рабочем месте или в пробке на МКАДе, людям совершенно не хочется загружать свой мозг отягощающими сведениями. Еще персонаж Булгакова, профессор Преображенский, говорил: "И — боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.". И возможно, где-то он был прав. С ним можно не соглашаться сколько угодно, но тем не менее, именно этот принцип заложен в секрете успешности издания. Оно предоставляет аудитории своего рода новостную ленту с различными интересными фактами из биографии известных личностей, не ударяясь при этом "желчную желтизну", из жизни города и целого мира. При этом, в газете "Метро" могут написать и про какого-нибудь никому не известного юного исследователя, отправившего в редакцию свой любопытный фото проект.
"Что думает Янукович по поводу возможности появления вспышек волнения в Украине", "Три лучших комедии года", "Чем полезна зарядка по утрам", "Расширение московского метро", "Фотографии снежинок под самодельным микроскопом" - все это можно отыскать на страницах этого печатного издания. Статьи "обо всем и ни о чем одновременно" создают своеобразный эффект плацебо: люди, читающие только эту газету, могут смело говорить, что они мало осведомлены о том, как обстоит картина мира. Ни они, ни телевизор, ни радио (за исключением некоторых радиостанций) не могут дать целостного, структурированного и наиболее полного изображения нынешнего положения страны и каждого живущего в ней человека.
Возможно, существование такого рода представителей печатного дела оправдано. Их можно назвать "утренним аперитивом", дарующим желание прочитать больше, узнать подробнее и разобраться для себя во всем. В конечном счете, только таким образом можно составить собственное мнение, а не полагаться зачастую на однобокую точку зрения определенного издания. В таком деле нельзя довольствоваться малым. Именно аналитические статьи известных, хороших авторов могут "разлепить" наши сонные глаза, порой напомнить о давно прошедших событиях, как две капли воды схожих с нынешними, осветить то, до чего "гражданские" добраться просто не в силах. В этом и есть, в конце концов, призвание настоящего журналиста. А фаршировать сладкими яблоками можно и индейку ко Дню Благодарения, только не будем забывать, что по традиционному рецепту птице принято туго затягивать ножки, чтобы удержать внутри содержимое.
Единственное радует, что Россия все же - самая читающая страна мира, население которой газетами не брезгует даже по утрам, пусть то будет и "Метро", но зато после обеда...  


четверг, 10 октября 2013 г.

Дилемма

Все, что бы я сейчас здесь не написала, показалось бы вам неудачной максималистской попыткой обратить на себя внимание.
Поэтому я решила отказаться от затеи изливания своих террористических идей и планирования не менее подрывной деятельности. 
Усталость, желание уходить без желания вернуться, поиск теней в смольной лесной гуще, кровоточащие не зализанные раны и черный горячий кофе. 
Я просто скажу, что жалею о том, что 3 мировая война закончена. Жалею, что не смогу стать знаменитой. Жалею, что легче вскрыть себя, чем препарировать умы толпы. Жалею, что по руинам мне не суждено пройтись, не проронив и капли солоноватой горечи. 
Короче, брат, если ты не можешь уничтожить других - уничтожь себя. 

понедельник, 30 сентября 2013 г.

Официальная просьба сосать большой и твердый нигерский болт, такой же твердый и ахуенно огромный, как моя неприязнь к вам, да-да, именно к вам

К кому именно, спросите вы меня?
К любителям свалявшихся сталактитообразных кусков дерьма, что обожатели растекающейся жижи-раги называют дредами.
Идите к черту.
Сколько можно же повторять?

Есть такой, знаете, тип людей, разговор с которыми типично сводится примерно к пододному вот перекидыванию фразочками или рядом других несвязных предложений.
-Приввеет. Как ты там?
-Сдохни, мразь. Я ненавижу тебя. Я забил большой и жирный на всемирную любовь и всепрощение. Ты для меня сдох, ты лишь стерва, на которую наткнувшись в поле любой никрофаг даже не глянет - так там все успело разложиться.
-Ну, что ты? А как же наша дружба?
-Э.(Здесь слова просто заканчиваются, потому что ты просто не понимаешь, почему должен говорить с трупом, мозг которого был зачищен в связи с ненадобностью.)...Спасибо, не хочу.

Я не буду вас прощать, не буду с вами разговаривать, не буду вас поминать добрым словом или даже словечком. До сих пор, когда мимо меня проходит явно накуренный распиздяй с большими наушниками и вот этой матней на затылке, меня тянет на неистовый вомит.
Эти строчки не значат, что я мечтала высказаться, и вот когда оно накипело до апогея - боль в заднице засвербила настолько, что теперь и всем не должна давать покоя. Боже упаси, ммммм...нет.
Просто есть такая вещь, как статистика, мои ненаглядные. И вы не сгусток водорода и гелия, чтобы светится там с крайне мизерной периодичностью.
Так что, просто идите на хуй.